«Мы многое еще не сознаем,
Питомцы ленинской победы».
                                  С. А. Есенин

Святоезерский женский монастырь

Однажды, во время экспедиции 1998 года, по совету местных жителей юные историки отправились на Святое озеро, расположенное недалеко от поселка Мугреевский. На берегу озера они с удивлением увидели полуразрушенные храмы, о которых раньше ничего не слышали. Оказалось, что это Святоезерский женский монастырь, возрождавшийся к жизни после многих лет запустения. А дальше все было еще интереснее, потому что их ожидала необыкновенная встреча.

Они познакомились с настоятельницей монастыря матушкой Георгией и сестрами Дарьей и Еленой. Матушка Георгия поведала ребятам историю монастыря. Эта история так заинтересовала ребят, что по возвращении они разыскали сохранившиеся исторические документы и вот что узнали.

Когда-то давным-давно здесь были непроходимые леса и болота. В XIV в. московский митрополит Киприан, стремившийся к уединению и услышавший о необыкновенно пустынной и красивой местности, пожелал лично побывать в этих краях. Местность оказалась действительно как бы специально созданной и предназначенной для уединенной молитвы. Митрополиту она понравилась, здесь он провел немало дней в молитвах и размышлениях и впоследствии устроил церковь во имя Преображения Господня. Его преемник митрополит Фотий также любил эти пустынные места, о чем ребята узнали из записи в Никоновской летописи, датированной 1411 годом и засвидетельствовавшей, что 2 июня митрополит Фотий отбыл в свою митрполичью волость к церкви, поставленной митрополитом Киприаном у Святого озера. Укрывшись от нашествия татарских полчищ под предводительством царевича Талича, митрополит в благодарность за избавление и спасение поставил в монастыре церковь во имя Рождества Пречистыя Богородицы.

Последующая история монастыря на протяжении почти двух столетий неизвестна, но сохранились сведения о том, что связана она с родом князей Пожарских, да еще о том, что в XVII в. на том же месте была воссоздана иноческая обитель.

Большое несчастье подстерегало монастырь в 1903 году — пожар едва не истребил всей обители. Пламенем были охвачены кельи сестер и новая церковь, ограда и амбар. Спасти удалось только иконы и кое-что из утвари. Монастырский колокол призывал на помощь напрасно, ближайшие деревни располагались в 7—10 км от монастыря.

Монахиням удалось не только восстановить и благоустроить свою обитель, но и сделать ее еще более красивой, чем раньше. Во многом с помощью пожертвований. Мир, как известно, не без добрых людей. Так, на средства шуйского фабриканта Терентьева и его сыновей был воздвигнут новый каменный храм.

К началу XX века в монастыре были каменные храмы во имя Казанской иконы Божьей матери (построен после пожара в монастыре в 1903 году) и во имя преподобного Афанасия Афонского. Вокруг храмов по сторонам ограды расположились деревянные здания, в которых жили настоятельница монастыря и послушницы. Монастырь был «общежительный», поэтому для сестер построили большие двухэтажные корпуса. Посредине каждого этажа проходил продольный коридор, по сторонам которого находились небольшие и уютные кельи, каждая для двух сестер. В одном из корпусов располагались общая трапезная и кухня, а в отдельном домике — хлебопекарня. Все это содержалось в образцовом порядке и чистоте. Монастырь был обнесен деревянной оградой с башнями по углам. За оградой находились дома для духовенства, гостиница для богомольцев, скотный и конный дворы, мельница и другие хозяйственные постройки.

В начале XX века в монастыре проживали 19 монахинь и 58 послушниц.

В советское время монастырь был закрыт, его стены разобраны, а некрополь снесен, в храме был устроен винный склад, монастырский колокол перешел «на службу» в местную пожарную часть, часть храма, мешающая проезду машин, была разрушена. Монастырские помещения были превращены в жилые дома.

Воскрешение монастыря началось весной 1998 году. Матушка Георгия получила сначала благословение на благое дело старца Оптиной пустыни, затем разрешение Ивановской епархии и приступила к восстановлению монастыря. Эта тяжелейшая работа легла на плечи трех монахинь. Им пришлось столкнуться со множеством проблем — потихоньку они расчищали завалы, находили рабочих для ремонта протекающей кровли, восстанавливали иконостас, собирали необходимую церковную утварь. Вскоре в храме были начаты богослужения.

В начале 30-х годов в монастыре были расстреляны монахини. Матушка Георгия поставила крест во имя их мученической кончины, на месте гибели монахинь был разбит цветник.

Рассказ о всей проделанной работе укладывается в несколько строчек, но нетрудно себе представить, сколько же нужно было сил этим трем монахиням, чтобы преодолеть столько препятствий, чтобы дело сдвинулось с «мертвой» точки, чтобы в храме началось богослужение, чтобы появилась надежда на возрождение монастыря, некогда украшавшего берега Святого озера и являющегося малой толикой нашей истории.

Все эти чудом уцелевшие немые посланники ушедших поколений, «леса с обломками усадеб, места с остатками церквей» (Н. А. Заболоцкий), как кровоточащие раны, нуждаются в заботе и охране, взывают к нашему милосердию и памяти. Прикосновение к истории, самоотверженность монахинь произвели на ребят неизгладимое впечатление, а еще они поняли, что в силах сделать всего три человека, если они убеждены в своей правоте и уверены в значимости того, чему посвящают свою жизнь.